Как вступление в ВТО отразится на отечественном АПК?
 |
Аркадий Злочевский, президент Российского зернового союза |
Если смотреть по уровню связывания, то по основной массе товаров при вступлении в ВТО мы ничего не теряем, а по некоторым товарным позициям (к сожалению, не критическим для нас) даже имеем некоторый запас. По отдельным же критическим позициям мы имеем ущерб. Помимо свинины, это рис: ставка таможенной пошлины на который падает со 120 до 45 евро.
На самом деле все это не такие критичные потери. Но тот тезис, который декларируется, что мы присоединяемся с большим запасом по агрегированным мерами поддержки, на самом деле не очень состоятелен. Агрегированные меры поддержки, по нашим подсчетам, на текущий момент составляют порядка 4,8 млрд. долл. Это консолидированные бюджеты федерального и субъектов федерации.
Но в этот подсчет не вошли косвенные меры поддержки, которые мы теряем непосредственно в момент присоединения. Например, это льготные цены на газ, льготные тарифы на перевозку сельхозпродукции, цены на минеральные удобрения, которые мы покупаем в соответствии с соглашением между РАПУ и Агропромсоюзом примерно на 15% дешевле. Нам уже продекларировано, что это соглашение заканчивает свое действие 2012 году. С 1 января 2013 года мы будем покупать минеральные удобрения на внутреннем рынке по мировым ценам. А мировая цена при внутреннем потреблении – это еще и плюс 18% НДС к мировой цене, по которой товар продается за границу с возвратом НДС при ее пересечении.
Все косвенные меры поддержки, которые у нас идут не напрямую из бюджета, а через различные соглашения, мы теряем в момент присоединения. Но это чисто тактические потери. Если посчитаем сейчас все агрегированные меры, которые мы имеем, получим эти же самые 9 млрд. долл., с которыми мы присоединились на текущий момент.
Как только мы присоединимся, нам тут же начнут подсчитывать эти косвенные меры поддержки, которые сейчас, в общем-то, никто и не удосуживается подсчитать. Это то, что мы теряем. Дальше придется с этим жить. Вопрос в том, как?
С моей точки зрения, все тактические потери (достаточно существенные) дают нам стратегические выигрыши от присоединения к ВТО. Поэтому я не противник этого присоединения, я понимаю, что против лома нет приема, что все равно рано или поздно это бы случилось.
Китай присоединился к ВТО на очень плохих условиях, но он «положил» на них и прекрасно живет. Вот то, что нам прочерчено. Наша метода должна быть абсолютно китайской. Пути назад нет, мы уже вляпались в ВТО, и нам придется с этим жить. Китайцы поступают как очень мудрые люди и переговорщики. Никто с ними сделать ничего не может. Их рыночное влияние таково, что они перевешивают все условия присоединения своим институтом рыночного влияния. Вот чего нам надо добиваться. Мы тоже способны оказать нашим АПК колоссальное продовольственное влияние, и нам надо добиваться реализации этого потенциала. Как достичь этой задачи?
Наши проблемы заключаются не в ВТО, а в фундаменте нашей аграрной политики, в том, как мы поддерживаем этот сектор. Во-первых, основа этих мер - это косвенная, а не прямая поддержка. У нас прямых мер в растениеводстве, например, всего две – это поддержка рапса и льна. Все остальное – это либо субсидии по ставке кредитов, либо на минерал удобрения или льготное топливо. В конечном итоге все эти меры поддержки никак не повышают нашу конкурентоспособность на мировом рынке, поскольку закладываются поверх себестоимости. Те же ставки по кредитам, которые компенсируются госбюджета, даже после вычета субсидий все равно выше, чем у конкурентов на западе.
И так все остальные меры. Мы не можем получить компенсации себестоимости, поэтому не можем повысить конкурентоспособность. И это политика, выработанная годами. Это было связано с массовыми коррупционными процессами в 90-х, когда прямая поддержка просто разворовывалась, поэтому ее просто перестали давать. Но надо возвращаться на эти рельсы, ведь сейчас уже другое время. Надо больше тратить на прямую поддержку, больше использовать инструментарий ВТО.
И самое главное - вся наша политика, и аграрная в том числе, нацелена на реализацию абсолютно электоральных интересов. То есть она популистская - занимается тем, чтобы подавлять цены в интересах потребителя. Подавление цен автоматически неспособно простимулировать производство. И та поддержка, которая оказывается в производственном секторе, - вынужденная. Это частичная компенсация потерь, которые мы несем от подавления цен. Повышение цен, например, на хлебобулочные изделия приведет к административному давлению.
Надо переформировать нашу аграрную политику, отпустить цены и заняться перекладыванием мер агрегированной поддержки в социальную корзину - дотировать потребительский малоимущий карман, который сейчас не имеет покупательной способности, чтобы через это повысить спрос на продукцию и получить стимулы к развитию производств базы.
Почему я сторонник ВТО? Именно ВТО принудит нас переформировать нашу аграрную политику. Мы неизбежно упремся в лимиты агрегированных мер поддержки.
Что же касается проблемы закредитованности отрасли, решить ее можно двумя путями - либо накачивать средства из бюджета для погашения кредитов (да и списание, по сути, та же самая накачка), либо дать возможность сельхозпроизводителям заработать денег и погасить самим все долги. Другого выхода нет. Накачать из бюджета больше не получится – ВТО не даст. А хоронить сельское хозяйство – не в электоральных интересах.
На самом деле все это не такие критичные потери. Но тот тезис, который декларируется, что мы присоединяемся с большим запасом по агрегированным мерами поддержки, на самом деле не очень состоятелен. Агрегированные меры поддержки, по нашим подсчетам, на текущий момент составляют порядка 4,8 млрд. долл. Это консолидированные бюджеты федерального и субъектов федерации.
Но в этот подсчет не вошли косвенные меры поддержки, которые мы теряем непосредственно в момент присоединения. Например, это льготные цены на газ, льготные тарифы на перевозку сельхозпродукции, цены на минеральные удобрения, которые мы покупаем в соответствии с соглашением между РАПУ и Агропромсоюзом примерно на 15% дешевле. Нам уже продекларировано, что это соглашение заканчивает свое действие 2012 году. С 1 января 2013 года мы будем покупать минеральные удобрения на внутреннем рынке по мировым ценам. А мировая цена при внутреннем потреблении – это еще и плюс 18% НДС к мировой цене, по которой товар продается за границу с возвратом НДС при ее пересечении.
Все косвенные меры поддержки, которые у нас идут не напрямую из бюджета, а через различные соглашения, мы теряем в момент присоединения. Но это чисто тактические потери. Если посчитаем сейчас все агрегированные меры, которые мы имеем, получим эти же самые 9 млрд. долл., с которыми мы присоединились на текущий момент.
Как только мы присоединимся, нам тут же начнут подсчитывать эти косвенные меры поддержки, которые сейчас, в общем-то, никто и не удосуживается подсчитать. Это то, что мы теряем. Дальше придется с этим жить. Вопрос в том, как?
С моей точки зрения, все тактические потери (достаточно существенные) дают нам стратегические выигрыши от присоединения к ВТО. Поэтому я не противник этого присоединения, я понимаю, что против лома нет приема, что все равно рано или поздно это бы случилось.
Китай присоединился к ВТО на очень плохих условиях, но он «положил» на них и прекрасно живет. Вот то, что нам прочерчено. Наша метода должна быть абсолютно китайской. Пути назад нет, мы уже вляпались в ВТО, и нам придется с этим жить. Китайцы поступают как очень мудрые люди и переговорщики. Никто с ними сделать ничего не может. Их рыночное влияние таково, что они перевешивают все условия присоединения своим институтом рыночного влияния. Вот чего нам надо добиваться. Мы тоже способны оказать нашим АПК колоссальное продовольственное влияние, и нам надо добиваться реализации этого потенциала. Как достичь этой задачи?
Наши проблемы заключаются не в ВТО, а в фундаменте нашей аграрной политики, в том, как мы поддерживаем этот сектор. Во-первых, основа этих мер - это косвенная, а не прямая поддержка. У нас прямых мер в растениеводстве, например, всего две – это поддержка рапса и льна. Все остальное – это либо субсидии по ставке кредитов, либо на минерал удобрения или льготное топливо. В конечном итоге все эти меры поддержки никак не повышают нашу конкурентоспособность на мировом рынке, поскольку закладываются поверх себестоимости. Те же ставки по кредитам, которые компенсируются госбюджета, даже после вычета субсидий все равно выше, чем у конкурентов на западе.
И так все остальные меры. Мы не можем получить компенсации себестоимости, поэтому не можем повысить конкурентоспособность. И это политика, выработанная годами. Это было связано с массовыми коррупционными процессами в 90-х, когда прямая поддержка просто разворовывалась, поэтому ее просто перестали давать. Но надо возвращаться на эти рельсы, ведь сейчас уже другое время. Надо больше тратить на прямую поддержку, больше использовать инструментарий ВТО.
И самое главное - вся наша политика, и аграрная в том числе, нацелена на реализацию абсолютно электоральных интересов. То есть она популистская - занимается тем, чтобы подавлять цены в интересах потребителя. Подавление цен автоматически неспособно простимулировать производство. И та поддержка, которая оказывается в производственном секторе, - вынужденная. Это частичная компенсация потерь, которые мы несем от подавления цен. Повышение цен, например, на хлебобулочные изделия приведет к административному давлению.
Надо переформировать нашу аграрную политику, отпустить цены и заняться перекладыванием мер агрегированной поддержки в социальную корзину - дотировать потребительский малоимущий карман, который сейчас не имеет покупательной способности, чтобы через это повысить спрос на продукцию и получить стимулы к развитию производств базы.
Почему я сторонник ВТО? Именно ВТО принудит нас переформировать нашу аграрную политику. Мы неизбежно упремся в лимиты агрегированных мер поддержки.
Что же касается проблемы закредитованности отрасли, решить ее можно двумя путями - либо накачивать средства из бюджета для погашения кредитов (да и списание, по сути, та же самая накачка), либо дать возможность сельхозпроизводителям заработать денег и погасить самим все долги. Другого выхода нет. Накачать из бюджета больше не получится – ВТО не даст. А хоронить сельское хозяйство – не в электоральных интересах.
По материалам выступления на конференции «Вступление России в ВТО: преимущества и риски агропродовольственного комплекса». Источник – ИА SoyaNews.
