Россия не использует потенциал мирового рынка сои и кукурузы.
Рекордный российский урожай трех основных масличных культур в этом году пришелся на трудные времена, которые переживают мировые рынки, в связи с долговым кризисом в мировой экономике. Технические продажи наблюдались последние несколько месяцев во многих секторах. Особенно трудно пришлось насыщенным рынкам, которым вновь стал российский рынок маслосемян из-за рекордного урожая. Но в развитых странах рынки более устойчивы, поскольку эволюция принесла свои плоды, обеспечив рост перерабатывающей промышленности и увеличение объемов потребления.
Параллельное развитие финансовых институтов предоставило достаточную ликвидность. В результате производство зерновых и масличных там получило сильные стимулы для своего развития.
После каждого периода роста рынки ждет экзамен на прочность - кризис. В это время сильные и слабые из них видны невооруженным глазом по величине падения от своих максимумов. Например, на 11 ноября 2011 года на зерновом рынке индекс кукурузы ASP_Corn (USD) упал на -15%, а индекс пшеницы ASP_Wheat (USD) на -34%. На масличном рынке индекс соевых бобов ASP_Soybean (USD) снизился на -29%, а индекс подсолнечника ASP_Sunflower (USD) на -46%. На рынке растительных масел ASP_SoyOil (USD) -25%, ASP_SunOil (USD) -41%. Рынок пшеницы и подсолнечника провалился на -20% ниже, чем кукурузы и соевых бобов. Случайность ли это, когда основными культурами АПК США являются соя и кукуруза, а АПК России – пшеница и подсолнечник?
Индексы на этих графиках показывают разные тренды, обнажая силу одних и слабость дугих рынков. Обратите внимание на объемы мирового производства этих культур. Это искусство продавать большие урожаи дорого для развития национального сельского хозяйства. Российский рынок этим искусством не владеет. Мало того, наш потребитель ничего не имеет от низких закупочных цен на сельхозпродукцию.
Отметим тот факт, что в номинальном выражении индекс кукурузы выше, чем пшеницы, а сои выше, чем подсолнечника. Учитывая разный погектарный спрос в странах, получаем выручку на гектар в США втрое выше, чем в России. Именно эти деньги составляют основной бюджет сельского хозяйства и смежных с ним отраслей. В этом сила фундаментальных параметров АПК США и слабость российских показателей. Это итоговая оценка аграрной политики двух стран.
Имея низкий уровень рыночного финансирования, российский аграрный сектор теряет способность возвращать кредиты и тонет в долговом кризисе. Без увеличения погектарной выручки, ни о каком развитии сельского хозяйства не может быть и речи. Все меры регулирования рынков должны быть направлены на повышение рыночного финансирования гектара российской пашни.
Сельское хозяйство начинается в поле, а заканчивается на рынках. Фермер без рынка, всё равно, что поле без дождя – без влаги семена не прорастут и труд будет напрасным. По ценам и фундаментальным параметрам рынков можно точно сказать, бизнес какого фермера будет успешным.
В этом году при очередном рекорде производства подсолнечника цены рухнули, и дали повод задуматься российским сельхозпроизводителям над посевными площадями следующего сезона.
Но, решая сиюминутные проблемы рынка, не следует отклоняться от стратегического курса развития российского АПК, который состоит из двух задач: повышения уровня рыночного финансирования и дальнейшей диверсификации предложения зерновых и масличных для гармоничного развития рынков. Учитывая последнее, текущий урожай маслосемян в 9 млн т следует рассматривать как промежуточный этап к плановому показателю 15-20 млн т.
Разница зернового и масличного рынка в том, что потенциал увеличения экспорта зерна уже практически исчерпан, а мировой рынок масличных для России остается непаханым полем из-за экспортных пошлин.
Таблица импорта нашими соседями показывает рынок зерновых и масличных в 210 млн т. Но Россия имеет крайне невыгодный портфель для мировой торговли. Мы ориентированы только на экспорт пшеницы и ячменя, объем которых составляет 30% от всей потребности зерна и маслосемян нашими соседями. Потенциал мирового рынка сои и кукурузы мы не используем.
Необходимо перераспределить посевные площади между зерновыми и масличными в соответствии с потребностями мирового рынка и обеспечить беспошлинный экспорт излишков маслосемян. Сейчас экспортные пошлины составляют 20%, но не менее 35 евро/кг на сою, 15% или, но не менее 30 евро/кг на рапс, 20%, но не менее 30 евро/кг на подсолнечник. Фактически, они ограничивают рынок только внутренним спросом. Но, «любишь кататься, люби и саночки возить». Если все производство ради внутреннего покупателя, значит, он должен оплачивать все издержки сельхозпроизводителей.
Масложировая промышленность сейчас выступает монопольным покупателем маслосемян и обязана оплачивать сельхозпроизводителям погектарную выручку по мировым стандартам. Если она не в состоянии это делать, то пусть обращается к мировому рынку, как к спонсору, по выкупу лишнего сырья. Сельхозпроизводители должны получить свою выручку в полном объеме. Но сегодня экспортные пошлины на маслосемена являются коррупционным инструментом. МЭЗы декларируют закупочные цены на -30% ниже мировых. Причем этот спрэд не достается ни сельхозпроизводителям, ни потребителям масложировой продукции.
Таможенная статистика показывает, что Россия не только не использует потенциал мирового аграрного рынка в интересах своего сельского хозяйства, но и имеет отрицательный баланс по мировой торговле растительными маслами. Таможенные ворота открыты для тропических масел, которые снижают внутренний рынок сбыта подсолнечного, рапсового и соевого масел.
При таком регулирования рынка сельское хозяйство развиваться не может. Производители вынуждены либо снизить посевные площади и высокими ценами окупать затраты, но при этом будут страдать потребители. Либо выйти на высокоурожайные технологии и предоставить продукцию по более низким ценам, но в больших объемах. В этом случае отечественные потребители выигрывают, но нужно найти те рынки, которые будут оплачивать оставшуюся часть продукции. В нашем случае это продовольственный мировой рынок для зерновых и масличных и рынок биотоплива для зерна.
Другая проблема масличного комплекса России состоит в том, что основной культурой является подсолнечник, с долей около 80% от совокупного урожая с рапсом и соей. Производство льна набирает обороты, но этот рынок тонкий и все проблемы российского огорода не решит. Подсолнечник обречен на низкую урожайность из-за низкого натурного веса. Рапс тяжелее на +80%, а соевые бобы на +114%. Отсюда высокие затраты на транспортировку подсолнечника. Слабая урожайность обеспечивает низкую погектарную выручку. На мировом рынке подсолнечник и ячмень являются аутсайдерами по этому показателю. Действующая экспортная пошлина и дорогая транспортировка сводят на нет прибыль сельхозпроизводителей. Плохие финансовые показатели по выручке привели к тому, что параметры мирового рынка подсолнечника за многолетнюю историю слабо изменились.
С 1970-х мировое производство подсолнечника увеличилось только в 3 раза, а сои в 6 раз. В Аргентине посевные площади под соей выросли в 5 раз, а посевы подсолнечника остались прежними. Эти тенденции определила погектарная выручка, которая определяет
бюджет не только сельхозпроизводителя, но и всех смежных отраслей. На подсолнечнике вывести аграрный сектор из финансового кризиса очень сложно, несмотря на большие объемы производства.
Лидирующие АПК планеты пересаживаются на «других коней» -сою и кукурузу. Их рынки достаточно устойчивые, поскольку являются колыбелью крупнейших экономик мира. Другие страны спешно наращивают долю этих культур в своем производстве. Далеко ходить за примером не надо -Украина увеличила урожай кукурузы вдвое с прошлого года до 21 млн т, а урожай сои увеличился вдвое с 2009 года до 2,2 млн т. В результате улучшились диверсификация рынка и рыночное финансирование украинской пашни.
Потенциал развития сельского хозяйства определяется наличием рынков, способных увеличить погектарную выручку. Как она рассчитывается для США и России при текущих фундаментальных параметрах и мировых ценах показано на этих диаграммах. Занимательная математика показывает, что российский аграрный сектор обладает крайне не выгодным «портфелем зерновых и масличных» с точки зрения ценовой конъюнктуры рынка. Не изменяя фундаментальных параметров, резервов повышения выручки нет, разве что только за счет роста внутренних цен. Экспортные пошлины на масличные являются якорем для развития сельского хозяйства. Регулярное перепроизводство зерновых обваливает цены, а наращивать производство маслосемян мешают пошлины.
Сегодня выручка с гектара в США в три раза выше, чем в России. Однако, со всеми потугами нашей аграрной политики, техника, ГСМ, химия, кредиты не стоят в России втрое дешевле. Поэтому приспособились экономить на работнике сельского хозяйства, предоставляя ему в разы меньшую зарплату.
Заградительные пошлины Черноморского региона ограничивают развитие продовольственного рынка подсолнечника во многих странах. По ноябрьской оценке МСХ
США, мировой урожай вырастет в этом году до 36 млн т, на +17% или + 5,3 млн т от
прошлого года. Это всего по 5,15 кг на каждого жителя планеты, число которых перевалило за 7 млрд. При правильной маркетинговой политике, этих объемов мало на кондитерское использование семян, не говоря про масло.
Отмена экспортных пошлин позволит наладить регулярные контейнерные отправки кондитерского подсолнечника во все регионы мира и поддержать развитие отечественного производства.
Российские рыночные институты не справляются с задачей обеспечения должной погектарной выручкой нашей пашни. Цены на пшеницу 3 класса по фьючерсам ММВБ на 80 $/тн меньше, чем в Чикаго на пшеницу SRW. Но это самая дешевая пшеница из всех американских сортов. Мягкая краснозерная яровая с содержанием белка 13-14% (NS/DNS 13%-14%) стоит уже на +100 $/тн дороже. А цена твердой пшеницы Дурум в Мексиканском заливе 500 $/тн. Так, где наш «Сибирский Дурум» отечественные семеноводы? Когда наука будет работать на рынок, а не на диссертации? Или отечественный Дурум есть, но за него всё равно дают 100 $/тн?
Уровень цен российского рынка стал не совместим с географией аграрного сектора. Наш огород, протяженностью 6500 км, значительно снижает риски потерь производства от неблагоприятного климата, но взамен, требует адекватной транспортной системы, которая должна поставлять сельхозпродукцию на дальние рынки. Из-за низких цен на зерновые и масличные без субсидирования тарифов не обойтись. Но и сейчас, после ввода льготных ЖД тарифов погектарная выручка сибирской пашни очень сильно отстает от показателей мирового рынка. Льготные тарифы дают возможность заработать экспортерам, но не дают необходимой прибыли для развития сельскому хозяйству.
Кроме пшеницы, по другим культурам ценовых биржевых индикаторов в России нет. Не рынок, а мутный омут.
Российская аграрная политика склонна либо банки поддерживать, либо отдает предпочтение разного рода дотациям и компенсациям, которые тонут в коррупции. Для аграрного производства такая политика -как приманка перед носом ездовой собаки. Развитие производства начнется после того, как будут созданы рынки, способные вознаграждать за труд без коррупционных посредников.
Снятие барьеров с масличного рынка нужно сельским регионам, откуда миграция населения в крупные города только ускоряется. Чем тяжелее жизнь на селе, тем длиннее московские пробки. Эту проблему нужно решать созданием достойной жизни во всей России, тогда и Москву до Калуги строить не придется.
ЕЖЕНЕДЕЛНЫЙ ОБЗОР ЦЕН НА ПШЕНИЦУ
U.S. WHEAT ASSOCIATES (Американская пшеничная ассоциация)
10 ноября 2011 года
