Прекращение сделки ОПЕК+ привело к обвальному падению цен на нефть; доллар стремительно подорожал до 74 руб. Что будет с российской валютой, бюджетом и экономикой, если цены на нефть замрут на низком уровне, — разбирался РБК.

Крах договоренностей ОПЕК+ о сокращении нефтедобычи привел 9 марта к сильнейшему с 1991 года однодневному падению цен на нефть Brent, от которых напрямую зависит состояние российской экономики. В понедельник майские фьючерсы Brent по состоянию на 15:50 мск торговались на отметке $34,8 за баррель (минус 23% к предыдущему закрытию). Таким образом, нефть вернулась на уровни начала 2016 года. Правда, тогда ситуация была еще хуже: баррель Brent опускался ниже $30 впервые с 2004 года.

На этом фоне курс доллара к рублю подскочил на 8,6%, до 74,5 руб. Это произошло на международном внебиржевом рынке Forex (валютные торги на Мосбирже 9 марта закрыты в связи с выходным днем). Торги шли на не очень ликвидном рынке, и сложно сказать, как поведет себя рубль на открытии торгов 10 марта, сказал РБК главный экономист ING по России и СНГ Дмитрий Долгин. Пока на Мосбирже все еще установлен «старый» курс — 68,57 руб. за доллар расчетами «на завтра» (10 марта).

Пока не ясно, сколько продлится период, когда цены на нефть будут ниже $40. Но аналитики считают, что на этот раз он может затянуться как минимум на несколько месяцев. Американский банк Goldman Sachs 8 марта опубликовал прогноз, согласно которому Brent будет стоить в среднем лишь $30 в апреле—сентябре 2020 года. Ценовая война России и Саудовской Аравии друг с другом и против американской сланцевой нефти может продлиться по крайней мере несколько месяцев, и Brent наверняка протестирует уровни января 2016 года — $30 и ниже, написал в обзоре глава аналитической компании Macro-Advisory Ltd Крис Уифер.

«Скорее всего, в диапазоне $30–40 мы проведем пару месяцев. Но к концу марта будет видно, кто и как будет наращивать добычу по факту», — сказал РБК аналитик IHS Markit Максим Нечаев.

На рынке сложилась редкая комбинация факторов — шок со стороны предложения (рост нефтедобычи), обратный шок со стороны спроса (снижение потребления из-за коронавируса) и отсутствие на рынке «стабилизирующего производителя» (swing producer), написал в Twitter Боб Макнэлли, основатель американской консалтинговой компании Rapidan Energy, специализирующейся на энергорынках. Последний раз такое «ужасное сочетание» было в начале 1930-х годов, на фоне Великой депрессии, и тогда цена нефти обвалилась до «центов за баррель», указал он.

Если вспышка коронавируса пойдет на спад, цены могут быстро скорректироваться и снова превысить $50 за баррель, однако если увеличатся риски глобальной рецессии, то цены останутся низкими, в районе $30–40, говорит старший аналитик «БКС Премьер» Сергей Суверов.

Минфин, несмотря на выходной, уже сделал заявление, что начнет продавать валюту из резервов, поскольку нефтяные котировки опустились ниже заложенной в бюджете цены отсечения $42,4 за баррель по Urals. В понедельник дисконт российской нефти Urals к мировому сорту Brent превысил $3. В марте Минфин планировал закупить на рынке около $2 млрд иностранной валюты, но ЦБ 9 марта решил временно прекратить покупки валюты, осуществляемые в интересах Минфина.

С апреля ЦБ, скорее всего, начнет продажу валюты, если нефть Urals не восстановится хотя бы до $42,4 за баррель, отмечает в своем Telegram-канале директор аналитического департамента «Локо-Инвеста» Кирилл Тремасов.

По текущей конструкции бюджетного правила расчет операций производится исходя из планируемой цены на нефть, а не фактической. «Естественно, они [Минфин] могут мгновенно отреагировать, скорректировав прогноз по цене нефти», — утверждает экономист «Ренессанс Капитала» по России и СНГ Софья Донец, допуская, что продажа валюты может начаться уже во вторник, 10 марта.

Российский бюджет защищен от низких цен на нефть в отличие от периода 2014–2016 годов. По бюджетному правилу на обеспечение текущих расходов федерального бюджета направляются базовые нефтегазовые доходы (от нефти ценой до $42,4). В 2019 году базовые нефтегазовые доходы обеспечили около 25% суммарных доходов бюджета, следует из данных Минфина. Даже если цена нефти будет такой, как сейчас (около $33 по Urals), подстройка валютного курса частично скомпенсирует потерю нефтегазовых доходов в рублевом выражении. Минфин заявил, что ослабление национальной валюты на 1 руб./долл. относительно прогнозного уровня в бюджете (65,7 руб.) при прочих равных условиях (включая неизменную цену нефти) приводит к увеличению базовых нефтегазовых доходов на 70 млрд руб.

При текущем курсе (около 75 руб. за доллар) базовая цена барреля в рублях для обеспечения расходов бюджета меньше заложенной в федеральном бюджете примерно на 11%. У Федерального казначейства есть накопленные рублевые остатки прошлых лет — порядка 4,2 трлн руб. на 1 марта, сообщил Минфин. Если нефтяные котировки весь март пробудут на уровне ниже бюджетной цены отсечения, Минфину придется впервые продавать средства с валютных счетов в Банке России, а вырученные рубли направлять на финансирование бюджетных расходов. Однако валютных резервов — средств в Фонде национального благосостояния (ФНБ) и еще не переведенных туда средств на специальном счете бюджета — у Минфина точно хватит на несколько лет.

На 1 марта объем ликвидных средств в ФНБ и на спецсчете составляет более $150 млрд (10,1 трлн руб.), или 9,2% ВВП. По оценкам Минфина, этих средств достаточно для покрытия выпадающих доходов от падения цен на нефть до $25–30 за баррель в ценах 2017 года ($27–32 в текущих ценах) на протяжении шести-десяти лет. В сентябре 2019 года оценки Минфина были пессимистичнее: ведомство рассчитывало, что при таких же ценах на нефть валютных резервов хватит на четыре-пять лет. Но с того времени валютных сбережений накопилось еще больше, и в расчет добавился механизм демпфера, при котором нефтяники доплачивают в бюджет при низких ценах на нефть (допдоходы бюджета при цене $40 за баррель Минфин оценивал в 2 трлн руб. в 2019–2024 годах).

Механизм бюджетного правила, сглаживающий колебания рубля при ценовой волатильности на рынке нефти, работает довольно успешно: при падении нефтяных котировок на 20–25% курс рубля падал 9 марта не более чем на 9%. Операции Минфина на открытом рынке по продаже валюты будут компенсировать сокращение притока иностранной валюты от экспорта нефти и нефтепродуктов, «оказывая стабилизирующее влияние на курс национальной валюты», заявили в Минфине.

Среднегодовой валютный курс при нефти по $30 составит 75 руб. за доллар, считает начальник Центра разработки стратегий Газпромбанка Егор Сусин. Правда, в моменте рубль может падать до уровня 85 руб. за доллар, если резко вырастет спрос на иностранную валюту со стороны населения и нерезидентов, которые хеджируют валютные риски, добавляет Сусин.

Если доллар будет стоить 75 руб., цена нефти для бездефицитного бюджета должна равняться $40 за баррель, оценивает Крис Уифер.

Бюджетное правило снизило, но не устранило полностью зависимость рубля от нефти, отмечает Софья Донец. По ее оценкам, при нефти по $40 средний курс доллара может составлять 74 руб., при нефти по $30 — около 84 руб.

Ослабление рубля выгодно бюджету, но не нужно ни ЦБ, ни населению — оно ведет к росту цен и ускоряет инфляцию.

Импортные товары станут дороже для россиян из-за ослабления рубля. Это негативно скажется на реальных располагаемых доходах населения, которые только недавно вышли в положительную область. В интервью ТАСС в марте президент Владимир Путин уже заявил, что в 2014–2018 годах реальные доходы россиян снижались из-за «объективных причин», в первую очередь из-за падения цен на нефть.

Ослабление рубля обычно влияет на инфляцию больше, чем его укрепление, отмечал в научной работе (.pdf) в 2019 году Андрей Андреев из департамента денежно-кредитной политики Банка России. При этом в периоды с большей курсовой волатильностью этот эффект переноса оказывается выше. Так, в 2015 году, когда рубль подешевел на 20%, «импортируемая» инфляция обеспечивала до 6 п.п. в общем годовом показателе инфляции, следует из работы ЦБ.

Если ЦБ увидит риски инфляции выше таргета в 4% (в феврале 2020 года инфляция составила 2,3%), он может принять решение повысить ключевую ставку, которую до этого он снижал шесть раз подряд. Но пока с повышением ставки ЦБ спешить не стоит, считает Кирилл Тремасов, поскольку сейчас другая ситуация, нежели в 2014 году, во время обвала цен на нефть, — резервы больше, введено инфляционное таргетирование.

Что будет происходить с российской экономикой при ценах на нефть $25–30, ЦБ описал в сентябре 2019 года в своем рисковом сценарии в «Основных направлениях денежно-кредитной политики на 2020–2022 годы» (.pdf). На тот момент этот сценарий выглядел чересчур пессимистично, но сейчас он уже более близок к реальности.

В рисковом сценарии предполагалось снижение цен на нефть до $25 за баррель в 2020 году, а в наиболее острой фазе кризиса — до $20. При реализации такого сценария в российской экономике наступает рецессия — ВВП падает на 1,5–2% в 2020 году. Инфляция же подскакивает до 6,5–8% из-за значительного ослабления рубля. ЦБ не приводил в своем рисковом сценарии прогнозного курса доллара к рублю, но исходя из опубликованных параметров курс может упасть до 80–90 руб. в пессимистическом варианте.

В рисковом сценарии российская экономика может столкнуться с увеличением оттока капитала, предупреждал ЦБ. Экономический рост уходит в минус из-за снижения внешнего спроса на российские сырьевые товары и, соответственно, резкого сокращения экспорта. В 2019 году на фоне снижения средней цены нефти Urals с $70 до $63,6 российский экспорт сырой нефти снизился на 6% (до $121,4 млрд). При средней цене нефти $30 экспорт российской нефти в физическом объеме 2019 года снизился бы до $58 млрд.

Кроме того, падение цен на нефть снизит инвестиции в отрасли, что также отразится на ВВП. Вероятно, будут корректировки планов компаний, рассуждает аналитик Raiffeisenbank Андрей Полищук: только «Роснефть» точно будет наращивать добычу, но у нее много новых проектов, а у других компаний мало. Урезать инвестиции точно будет ЛУКОЙЛ, но не «Роснефть» и вряд ли «Газпром нефть», добавляет Максим Нечаев.

Новый виток падения цен на нефть поставит под угрозу планы президента Владимира Путина вывести экономику на траекторию роста 3% и выше после 2020 года, считает старший экономист Oxford Economics Евгения Слепцова. Еще в начале февраля правительство повысило прогноз по росту ВВП в 2020 году до 1,9%. У Oxford Economics изначально был примерно такой же прогноз, но сначала коронавирус отнял от него 0,4 п.п., а теперь падение цен на нефть сократит прогнозный рост еще на 0,4 п.п. — в итоге получается около 1%, сказала Слепцова РБК. Обещанный фискальный стимул правительства может прибавить порядка 0,1–0,2 п.п., но если ЦБ поднимет ставку на 50 базисных пунктов, то это практически нивелирует эффект фискального стимула, говорит она.

При этом в правительстве уверены, что имеющиеся ресурсы позволят выполнить все социальные обязательства, поручения президента по итогам послания Федеральному собранию, реализовать нацпроекты, сохранить макроэкономическую и финансовую стабильность, сказал 9 марта министр финансов Антон Силуанов.