Антиотмывочный закон требует от НПФ опросить 22 млн россиян
Антиотмывочный закон требует от частных пенсионных фондов опросить 22 млн россиян и проследить, чтобы злоумышленники не отмывали незаконные доходы через накопительные пенсии.
Антиотмывочный закон (115-ФЗ) начал распространяться на фонды с июля 2013 г. Большинство претензий ЦБ, который с лета проверяет пенсионные фонды для допуска их в систему гарантирования, касаются его соблюдения, рассказали руководители девяти НПФ.
Фонды теперь обязаны идентифицировать клиентов, каждый год обновлять данные о них и следить за сомнительными и крупными операциями (от 600 000 руб.). Они должны сверять свои базы со списком Росфинмониторинга и, обнаружив среди своих клиентов «экстремистов», замораживать их пенсионные счета.
Невыполнение закона грозит штрафами, а при неоднократных нарушениях — отзывом лицензии.
Закон изначально был написан для банков, и слепой его перенос на НПФ приводит к казусам. Как исполнять закон, фонды не знают. ЦБ не спешит писать разъяснения, рассказывают топ-менеджеры еще двух НПФ: «Проверяющие объясняют, как ЦБ может отнестись к той или иной коллизии». Рисковать страшно, переживает один из них: у банков нарушения антиотмывочного закона сейчас самая популярная причина отзыва лицензий.
Агентура подвела
«У нашего фонда нет части сведений о клиентах, которые требует закон, а клиентов у нас более 1 млн человек — и как теперь обновлять эти данные?» — переживает руководитель крупного рыночного НПФ.
За 10 лет существования накопительных пенсий НПФ привлекли 22 млн клиентов по обязательному пенсионному страхованию (ОПС). Львиную долю клиентов привели агенты, причем не всегда добросовестно — на рынке периодически возникали скандалы, из-за того что застрахованных переводили из фонда в фонд без их ведома.
Помимо недостатка данных клиенты не идентифицированы по форме, которую требует закон, — это должен делать штатный сотрудник фонда, коим агент не является.
«Агенты собирали заявления от людей по регионам, по предприятиям, приносили документы в фонд, а его сотрудник заверял, что это он идентифицировал», — рассказывает руководитель крупного рыночного фонда.
«Держать широкую сеть отделений в регионах фондам не имеет смысла — в отличие от банков или страховщиков у клиентов по ОПС нет необходимости регулярно посещать фонд. Взносы за них в НПФ перечисляет ПФР, а накопительная пенсия клиенту выплачивается через банковский счет», — говорит представитель НПФ «Газфонд пенсионные накопления». Для привлечения клиентов фондам гораздо дешевле использовать агентов, но теперь агентские схемы вступают в противоречие со 115-ФЗ, указывает он.
Еще сильнее беспокоит НПФ обязанность ежегодно обновлять данные о клиентах. Специфика пенсионного бизнеса «не предполагает регулярного посещения фонда клиентом» и у НПФ «отсутствуют инструменты воздействия на клиента с целью понудить его ежегодно предоставлять о себе идентификационные сведения и документы», отмечал замдиректора НПФ «Сургутнефтегаз» Алексей Назаров в переписке с Росфинмониторингом (копии писем есть у «Ведомостей», Назаров подтвердил их подлинность). В ответе начальник юридического управления Росфинмониторинга Герман Негляд сослался на принцип FATF «знай своего клиента» и рекомендовал фондам провести анкетирование клиентов, направив опросники, либо «устный опрос», а также использовать «иные источники информации, доступные на законных основаниях».
«Фондам придется использовать рассылки заказных писем, чтобы подтвердить Росфинмониторингу, что НПФ пытался связаться со своими клиентами», — полагает представитель «Газфонд ПН». Рассылки обойдутся в десятки и сотни миллионов рублей в зависимости от количества клиентов у НПФ (тариф «Почты России» — 38,5 руб. за письмо).
«Сбор и сверка данных о клиентах, как требует 115-ФЗ, — крайне трудоемкая работа, но для корпоративных фондов выполнимая, потому что большинство клиентов по ОПС работают на предприятиях группы, нам не надо их искать», — говорит Алексей Гончаров, зампред совета НПФ «Большой» (входит в группу Виктора Вексельберга). Сложности могут быть у рыночных фондов, привлекавших свою базу через агентов, считает Гончаров: «Технология продаж через агентов вообще не предусматривала идентификацию клиентов, поэтому многие фонды могут не иметь актуальных адресов клиентов, т. е. даже запросы им послать не могут».
Легализация пенсий
Цель всех этих мероприятий — не допустить отмывания незаконных доходов при формировании и выплате накоплений. Но одного 115-ФЗ не учитывает: накопления по закону являются собственностью РФ и формируются из взносов работодателей. «То есть фондам вменяется в обязанность проверять на чистоту происхождение денег, которые они получают от государства (ПФР. — “Ведомости”)», — поражен юрист крупного фонда.
«До сих пор ни Росфинмониторинг, ни законодатель не определили <...> признаки, при выявлении которых операция со средствами пенсионных накоплений могла бы быть признана подозрительной», — пишет НПФ «Сургутнефтегаз» в Национальную ассоциацию НПФ (НАПФ).
«Закон, изначально написанный под банки, не учитывает, что отмыть незаконные доходы через государственную накопительную пенсию невозможно: в банке злоумышленник может снять деньги со счета в любой момент, а накопления человек получит не раньше достижения пенсионного возраста, и не всю сумму сразу, а равными частями на протяжении многих лет», — указывает председатель совета НПФ «Европейский» Евгений Якушев, формальные требования, написанные для банков, при переносе их на НПФ потеряли смысл.
С тех пор как НПФ подключились к борьбе с отмыванием, многие выявили среди своих клиентов «экстремистов», внесенных в перечень Росфинмониторинга, показал опрос «Ведомостей». «У нас таких двое, — делится руководитель крупного фонда. — По закону мы должны заблокировать их счета, но, как нам пояснили в Росфинмониторинге в ответ на наш запрос, разрешается инвестировать эти деньги, передавать их в другой фонд по выбору застрахованного, а также выплачивать пенсию при наступлении страхового случая». В чем тогда смысл блокирования, он не понимает. Антиотмывочный закон предусматривает, что лица, включенные в перечень Росфинмониторинга, имеют право на получение государственной пенсии. Фонд также запросил у ЦБ, как регулятор будет расценивать такие операции по счетам клиентов-«экстремистов», но ЦБ не ответил, говорит он.
Эта ситуация возникла из-за того, что, когда в 2013 г. принимались поправки в закон, остальные профучастники рынка добились права поручать идентификацию другим юрлицам — банкам или агентам, рассказывает лоббист пенсионной отрасли. НПФ же в это время были заняты другой проблемой: чиновники тогда затевали первую попытку порезать накопительную часть.
НАПФ пытается исправить ситуацию: она подготовила пакет поправок в закон, цель которых — создать равные условия для деятельности НПФ и других участников фондового рынка, говорит председатель ассоциации Константин Угрюмов. Для обновления информации о клиентах-физлицах НАПФ предлагает использовать данные ПФР.
«НПФ обязаны самостоятельно поддерживать свою базу персонального учета в актуальном состоянии в соответствии с требованиями законодательства», — категорична представитель ПФР Марита Нагога. Привлекая клиентов, НПФ должны нести ответственность за их идентификацию и регулярное взаимодействие, указывает она.
Данные ПФР фондам вряд ли помогут: для ПФР, по словам Нагоги, главный идентификатор — номер пенсионной страховки (СНИЛС), а, например, то, как у застрахованных меняются паспортные данные, ПФР отслеживать не обязан.
Принимая во внимание специфику деятельности пенсионных фондов, Центробанк совместно с Росфинмониторингом рассмотрит вопрос о возможности внесения изменений в 115-ФЗ, говорится в ответе ЦБ на запрос «Ведомостей». В то же время регулятор напоминает, что в соответствии с международными стандартами FATF НПФ должны рассматриваться в качестве субъектов «противолегализационного» законодательства. В Росфинмониторинге отказались от комментариев.
