По подсчетам специалистов, в развитых странах инновационные разработки для сельскохозяйственной отрасли «съедают» значительную часть агропромышленного бюджета. Но игра стоит свеч: если на высокие технологии махнуть рукой, лет через 50 о продовольственной безопасности можно будет забыть.

Логика экспертов, твердящих, что научные разработки в сельском хозяйстве — не блажь, а способ выживания, проста. Совсем скоро человечество столкнется с серьезными вызовами на глобальном уровне. Численность населения продолжит расти, а вот доступных новых земель уже не будет. Плюс к этому изменятся климатические условия в традиционных зонах выращивания сельскохозяйственных культур, деградируют почвы. Прибавьте к этому увеличение регионального дефицита пресной воды, снижение темпов роста урожайности даже при увеличении объема удобрений и повышение зависимости от ископаемого топлива (логистика, сырье). Картина выходит безрадостной. А тут еще и люди становятся все большими гурманами, и их диетические предпочтения меняются в сторону более сложных сельхозкультур.

Конечно, без высоких технологий теперь никуда не деться. И первым делом об инновационных прорывах заговорили в области генной модификации. Несмотря на предупреждения сторонников исключительно натуральных продуктов, скорость и затраты на секвенирование и ресеквенирование геномов достигли сегодня таких размахов, что усовершенствованные методы селекции и генетической модификации могут быть легко применены к разработке сортов сельскохозяйственных культур, которые позволяют получать высокие урожаи даже в сложных условиях. Это в первую очередь относится к таким культурам, как сорго, просо, маниок, банан, остающимся основными продуктами питания для многих беднейших общин мира.

По статистике, чаще всего генную модификацию используют в производстве сои (70% от всей площади под культурой), хлопка (49%), кукурузы (26%), рапса/канола (21%). Площадь под генно-модифицированными растениями уже достигла 9% от мировой площади под сельскохозяйственными культурами. Больше всего таких хозяйств в США, Бразилии, Аргентине, Индии, Канаде и Китае.

Пока что основные коммерческие генетически модифицированные культуры созданы относительно простыми манипуляциями, такими как внедрение гена сопротивления гербицидам или гена для вырабатывания токсина против насекомых-вредителей. Но ученые бьются над решением более сложных задач, и велика вероятность, что уже лет через десять они получат развитие комбинации желательных качеств и внедрение новых выигрышных качеств, например толерантности к засухе. К примеру, Билл Гейтс уже инвестирует в Monsanto (эта компания, основанная в 1901 году как чисто химическая, к настоящему времени эволюционировала в концерн, специализирующийся на высоких технологиях в области сельского хозяйства; основная продукция, выходящая под ее маркой, — это генетически модифицированные семена кукурузы, сои, хлопка и самый распространенный в мире гербицид «Раундап»). Сам компьютерный гений объясняет интерес к этому бизнесу тем, что совсем скоро генетически модифицированные растения спасут мир от голода.

Стремительно развивается сельскохозяйственное приборо- и машиностроение. Здесь перед разработчиками стоит не менее амбициозная задача — снизить расходы энергоресурсов при выращивании и переработке сельхозпродукции. Вторая цель модернизации процессов производства как в животноводческой сфере, так и растениеводстве — обеспечить отрасль максимально удобными и доступными устройствами и роботами и тем самым уменьшить потребность в «живой» рабочей силе. Так, сравнительно недавно промышленный дизайнер Приту Пол (Prithu Paul) провел презентацию концептуального проекта трактора с нулевым уровнем выбросов, который работает на водородных топливных элементах и солнечных нанобатареях. Получивший название Deuterium трактор отличается несколькими особенностями. Во-первых, машина нового поколения имеет бортовой процессор, а также GPS и датчик, который позволяет держать под контролем распределение маршрутов движения. Кроме того, бортовые системы позволяют свободно двигаться и изменять позы для автономной работы. Футуристическая машина с встроенными солнечными наноэлементами включает в себя 360-градусный фонарь и прибор ночного видения по типу камеры, что позволяет ему продолжать работать днем и ночью.

Нехватки новых идей в сфере сельскохозяйственной техники не чувствуется, признают эксперты. Проблема в другом: для того чтобы в отдельно взятой стране они в массовом порядке начали внедряться в жизнь, мало желания самих фермеров или частных инвесторов. Нужна воля самого государства. «Чтобы высокотехнологичные устройства в массовом порядке выходили на рынок, необходимо, чтобы на них появился спрос. А его не будет до тех пор, пока в стране не будет налажена кооперация фермерских хозяйств, — уверен Андрей Морозов, руководитель российской саморегулируемой организации «Агроконтроль». — Любая инновационная разработка стоит дорого, и она не может окупиться на одном или двух отдельно взятых хозяйствах. Нужно, чтобы ее в складчину покупали и использовали несколько десятков хозяйств. Но контакт между ними еще нужно наладить, в том числе разработав делающие выгодным такое сотрудничество законы. Это задача государства, но оно заниматься этим пока не готово».

Как результат — букета высокотехнологичных новинок в сельском хозяйстве в нашей стране пока не предвидится. Но сказать, что инновационные разработки в этой области у нас вообще отсутствуют, конечно, тоже нельзя. Время от времени новинки выпускают как признанные лидеры высокотехнологичного производства, так и менее скромные изобретатели. К примеру, минувшим летом энергосберегающую теплицу, созданную на основе нанотехнологий, широкой публике продемонстрировали в Российском государственном аграрном университете — МСХА им. К. А. Тимирязева. Проект был создан при поддержке Министерства сельского хозяйства Российской Федерации и Фонда инфраструктурных и образовательных программ («Роснано»). «В настоящее время основным фактором, сдерживающим развитие тепличного овощеводства, являются энергоносители. Так, если с 2010 года цены на технологический газ увеличились вдвое, на электроэнергию — в 1,6 раза, то на произведенную продукцию — только в 1,2 раза. Поэтому разработка и производство энергосберегающих тепличных комплексов имеют важное значение. В новой теплице будет изучено влияние наноматериалов на рост, развитие и продуктивность овощных культур», — пояснил Василий Нечаев, ректор РГАУ-МСХА им. К. А. Тимирязева.

Впрочем, пока что это явление нечастое. «Как ни печально в этом признаваться, мы не можем наладить не то что массовое производство инновационной техники, мы загубили старое производство, — отметил Александр Никулин, директор Центра аграрных исследований РАНХиГС. — Возьмем, к примеру, сельскохозяйственное машиностроение. Если во времена СССР в год производилось от 150 тысяч до 500 тысяч тракторов, то сейчас у нас выпускается всего тысячи две тракторов». По состоянию на 1 января 2014 года службами гостехнадзора зарегистрировано 435 766 тракторов, 134 188 зерноуборочных комбайнов, на 1 января 2015-го — 420 563 трактора и 127 750 зерноуборочных комбайнов (–5%). И это при том, что, согласно стратегии развития сельскохозяйственного машиностроения на период до 2020 года, стране необходимо 610 тыс. тракторов и 147 тыс. комбайнов.

По подсчетам экспертов, в России финансирование высокотехнологичных разработок в сельскохозяйственной отрасли снижается, причем не поэтапно, а заметными скачками. В перерасчете за последнее десятилетие финансирование программ, направленных на разработку инновационных проектов в АПК, снизилось в два раза на 1 га. «При этом у самих фермеров просто нет возможности приобрести дорогостоящую технику, — говорит Ольга Башмачникова, заместитель директора Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России. — Кредиты банков недоступны. Единственный институт, который эффективно работает в этом направлении, — Росагролизинг, однако его возможности сильно ограничены». По словам эксперта, программа федерального лизинга и обновления техники, предусматривающая отсутствие первоначального платежа, залога и удорожание порядка 3%, сама по себе привлекательна. Но рост цен на сельхозтехнику перекрывает эти выгодные условия. Даже по лизингу приобрести трактор или комбайн становится недоступным. «Здесь подспорьем является программа субсидирования стоимости техники до 25–30% для машиностроителей. Однако и на первую и вторую программу выделяется весьма незначительная сумма из госбюджета. В итоге динамика приобретения сельхозтехники показывает негативную тенденцию», — пояснила Ольга Башмачникова.

В некоторых регионах условия одной программы накладывают на другую. Сначала обеспечивают удешевление техники на 25%, а потом предоставляют ее в лизинг с отсрочкой платежа и без первоначально взноса. Все это требует выделения значительного количества средств из федерального бюджета. Кроме нехватки денег инновации в сельском хозяйстве встречают и еще одну преграду на своем пути — воспринять и освоить их могут считаные работники всех уровней. И это неудивительно, ведь за последние два десятилетия отток людских ресурсов из сельхозсферы в промышленную достиг внушительных показателей. В итоге в сельском хозяйстве остались работать люди, пришедшие туда еще во времена СССР и получившие образование в то время, когда те же нанотехнологии казались большинству граждан чем-то из рода фантастики.