Что у коровы на языке?

SN: Андрей, мы знаем, что не так давно вам пришлось лично столкнуться с проблемой фальсификации кормов. Расскажите подробнее, где и как это произошло.
А.В.: Во Владимирской области в Борисоглебском районе находится одна крупная мега-ферма: там современная система доения, беспривязное содержание коров. Возможно, в будущем будет и роботизированное доение – в общем, там всё на высоком уровне… Так вот, при исследовании кормовой базы в этом хозяйстве, в частности, высокобелковых компонентов, мы усомнились в качестве продукции, которая показалась нам подозрительно дешевой – несмотря на то, что представлена была как некий продукт с защищенным белком.


SN: Итак, цена оказалась ниже, чем должна была. Что ещё вас насторожило, как вы, в конце концов, определили, что этот продукт – подделка?
А.В.: Визуально он был весьма похож на соевый шрот – это был некий продукт светло-желтого цвета, достаточно сыпучий… Но запаха качественного продукта не было. Решили проверить продукт. Проверили. Как ни странно, там был выдержан довольно хороший протеин – но каким-то интересным образом: в отличие от шротов хай-про-класса, т.е. от высокопротеинового продукта, клетчатка составляла что-то около 7 – видимо, отруби или что-то другое, намешанное туда, подняло клетчатку, но часть шрота была отобрана или заменена более дешевым жмыхом.


А.В.: Мы обратили на это внимание специалиста по кормлению: в удостоверении качества было написано, что это «шрот соевый», но по всем параметрам данный продукт не подходил под это определение – он даже на низкопротеиновый продукт не тянул, потому что клетчатка выдавала себя, да и масла в нем было вдвое больше, чем положено по любым нормам. А протеин был на месте.

Уже потом, когда мы стали разбираться, мы узнали, что и другие хозяйства в этой области пострадали от продукции данного производителя: в кормах нашли мочевину, которая возвращала протеин на место.

SN: Это ведь произошло не в один день, правда? То есть какое-то время во Владимирской области подобные ситуации повторялись. Как же так получилось, что близко расположенные друг к другу хозяйства не знали о том, что у соседей возникла такая проблема?
А.В.: Это проблема не Владимирской области, а конкретной отрасли, КРС. Если, например, в птицеводстве сообщество достаточно сплочённое, информация разносится быстро и распространение фальсификатов строго пресекается всей общественностью, то на кормовом рынке КРС ситуация другая: информационная безопасность находится на низком уровне, обмен информацией очень слабый, «КРС-ники» такие вещи держат при себе: «Себе взял, пострадал – а сосед пусть разбирается сам». Я считаю, корень проблемы именно в этом.


SN: Вернёмся к нашему фальсификату. Какой урон животному может нанести такой продукт?
А.В.: Животное, не получающее белковый азот, подтравливается гораздо больше, чем на качественно защищенных кормах: страдает печень, выделяется избыточное количество аммиака, а потом тратится огромное количество энергетических кормов на погашение этого эффекта… Аммиак надо вывести из организма, надо превратить его в какой-то небелковый азот. В принципе, животное это умеет, но никто из производителей не предупреждает, что, если ты даешь корове такой комбикорм, готовь дополнительное количество зерновых – кукурузы, пшеницы и так далее… Если об этом знать, корову можно спасти – надо увеличить в корме зерновую часть, и это всё как-то переварится в конце концов… Но если об этом не знать, животновод понесёт потери и будет потом исправлять ситуацию методом проб и ошибок…

Фактически в данном случае поставщик совершил две вещи: поставил некачественную продукцию и оставил хозяйство в опасности… по крайней мере животных.

SN: Вы сказали, что вред мочевины в кормах можно компенсировать. Значит, такие корма всё-таки имеют право на существование?
А.В.: В общем да. Существуют официальные кормовые добавки, построенные на небелковом азоте. И нормальный производитель тогда говорит: коль даешь одно – дай и другое; хочешь переварить мочевину – дай зерна, всё нормально, животное это сбалансирует, микрофлора приспособится… И тогда всё вроде бы честно – ребята честно декларируют то, что они производят.

Есть, например, такая компания на рынке - «Золотой белок». Они производят сплавы мочевины и сахара – такая карамелька получается для коровы… И они добавляют туда чистую мочевину, но тут же ее балансируют по зерновой части. То есть получается дешево, но корове особого вреда не наносится… И так можно в принципе делать, но мы не сторонники подобной концепции кормления – химическими реагентами.


SN: Почему?
А.В.: Потому что все сегодня за экологически чистое молоко, все хотят получать здоровые продукты… А тут кормят коров дешевыми удобрениями... и дай Бог, если в таком корме не будет карбамида марки Б – вот чего мы больше всего боимся… кстати, этот вопрос и Арапов поднимает (Дмитрий Арапов – независимый консультант по кормлению – прим.ред.): он берет мочевину и исследует её прежде всего на карбамид – марки А, марки Б… в котором присутствует некоторая доля консервирующего агента фенолформальдегида. Это то, чего боятся наши СЭС. Если он в воздухе присутствует – всё, тревога: начинается дезактивация, мебель выносится и закупается новая и т.д.

Если это вещество имеет место быть, то говорить о качественном молоке, об экологическом молоке, в принципе, вообще не стоит. Я всегда своих клиентов предупреждаю, спрашиваю: вы бы хотели, чтобы ваши конкуренты упомянули во всеуслышание, что ваше молоко получено химическими методами? Ведь фенолформальдегид может попасть и в детское питание… Лично мне было бы неприятно, если бы я знал, что мои коровы поедают корма, в которых законсервирован фенолформальдегид. Я бы предпочел более безопасные корма в этом смысле.

Хотя ситуации бывают разные: в Голландии, например, экологические нормы менее строгие, там разрешается кормление мочевиной, и это считается само собой разумеющимся… Но надо понимать, что менталитет у наших людей разный, и мы все-таки живём на такой территории, где достаточно ресурсов для того, чтобы производить экологически чистую, то есть более здоровую и дорогую продукцию, и мне кажется, что надо идти по этому пути.


SN: Что всё-таки делать тем, кто приобрёл некачественную продукцию?
А.В.: Выяснять отношения с поставщиками, видимо… Но чаще всего никаких выяснений не происходит, потому что информированность в этом вопросе недостаточная: информация зачастую пропадает на стадии зоотехника. Фактически доносить такие вещи до руководства должны независимые консультанты, к которым больше доверия, как к не производителям никакого товара. Потому что тайна останется на рабочем месте зоотехника…

Вот, например, в Борисоглебском хозяйстве, о котором мы говорили, бывший зоотехник – бывший, потому что женщина оттуда уволилась, и концов теперь не найти… Мы считаем, что при выборе продукции она совершила оплошность: ее обманули с белком, подсунули не тот белок, который необходим для производства молока и сохранения здоровья животного… Да, она выполнила, может быть, какой-то план по экономии денежных средств, но с другой стороны – коровы ответили здоровьем. Потерялось здоровье, потерялась продуктивность животного, долголетие – а это самое главное! Мотиваций для увольнения может быть много: может, человеку просто больше понравилось другое хозяйство, суть не в этом… Но ротация кадров на этом месте говорит о неблагополучии ситуации: там, где ситуация хорошая, стабильная, люди не увольняются.

SN: Вы сказали, что, выбирая некачественный – но заведомо более дешёвый – корм, зоотехник мог выполнять какой-то план по экономии…
А.В.: Так иногда бывает – человек видит, что продукт некачественный, но выбирает его сознательно, потому что он стоит намного дешевле. И это не обязательно выбор зоотехника, такой выбор может сделать и собственник хозяйства. В том же Советском Союзе в свое время прямо навязывалась схема кормления КРС мочевиной в приказном порядке: мол, кормите мочевиной и экономьте нам белковые ресурсы… Но как показала практика обращения с мочевинной культурой, этого лучше не делать: мочевину не зря называют «диким азотом» - она неуправляема: что-то не отфильтровал, не отсеял – и прожег корове рубец; плохо перемешал, попало животному в корм вместо пяти сто пятьдесят грамм – и это летальный исход сразу. Каждое лекарство в определенной дозе – яд, малейшая передозировка может вызвать обратный эффект. Поэтому мы предпочитаем избегать таких высокорискованных схем в своих рекомендациях и использовать нормальные натуральные агенты: подсолнечник, сою, рапс, люпин – словом, то, с чем животное не пострадает гарантированно.

SN: А кто-то советует использовать мочевину?
А.В.: Вообще есть такие специалисты, которые говорят: мы обладаем знаниями, как правильно кормить корову, мы скормим ей сто пятьдесят грамм в чистейшем виде этого продукта, мочевины, вы сэкономите деньги, и при этом животное не пострадает. И они при этом не лукавят – они действительно могут это сделать. Но только стоять у каждой коровы они не будут. Они просто приехали, дали рекомендации, написали на листочке, как кормить животных – а дальше ситуация развивается, как обычно бывает в колхозе: что-то смешали, бросили, убежали, к корове что-то там попало (или не попало) – и всё, схема не работает! И такая ситуация на местах, этот человеческий фактор, будет препятствовать применению подобных схем. По крайней мере, до тех пор, пока везде не встанут роботы.


SN: Чем помогут роботы?
А.В.: Они помогут избежать ошибок: будут следить за точностью дозировки, за временем подачи корма, кратностью кормлений и так далее, и возможно, эти схемы обретут какое-то будущее. А на данный момент, пока у нас идет ручное, будем говорить, взвешивание, составление, выверка рецептуры в ручном режиме, таких схем стоит опасаться, мне кажется.

Возврат

Распечатать