Засуха-2010: причины и последствия
Жестокая засуха сводит на нет и труд сельчан, и эффект от материальных средств, вложенных в посевную-2010. Как следствие, можно ожидать подорожания продукции растениеводства и животноводства.
05.10.2010
Источник: vestnik.otradny.net
Жестокая засуха сводит на нет и труд сельчан, и эффект от материальных средств, вложенных в посевную-2010. Как следствие, можно ожидать подорожания продукции растениеводства и животноводства. Более подробно о ситуации рассказал доктор сельскохозяйственных наук, профессор Василий Борисович ТРОЦ, заместитель генерального директора по инновационным технологиям «ВолгаНИИгипрозем»:
— Засуха-2010 обнажила глубокий порок отечественного земледелия и животноводства. Я уже не раз высказывал коллективное мнение ученых о том, что отсутствие системности и продуманной государственной политики однажды приведет крестьян к краху. Погода предыдущих лет (2005-2008гг.) была для них более-менее благоприятной, они как-то держались на плаву.
Но вот теперь мы дожили до аномальных условий и разводим руками: что, дескать, поделаешь с этим раскаленным солнцем? Да, действительно, оно этим летом особенно жесткое, но стоит ли во всех бедах винить только погоду? Еще в XIX в. русский почвовед В.В.ДОКУЧАЕВ, проводя исследования почв и природных условий, установил, что причинами засухи и неурожая являются безсистемное использование почв, неумеренная распашка степей и вырубка лесов. Вследствие этого происходит эрозия и разрушение структуры почв, и они перестают удерживать атмосферную влагу.
В советские годы, хотя и со скрипом, но подвижки в создании системности происходили, а сейчас крестьянство отброшено в XIX век. Создается впечатление, что ученые, фермеры и госчиновники живут в разных мирах, и у них нет мотивации для объединения усилий. Я разъясню суть нашей общей масштабной проблемы на конкретных примерах.
Одно из крестьянских хозяйств Волжского района задумало заложить плантации новых кормовых культур. Им очень хотелось в этом году произвести семена дорогостоящей мальвы кормовой, донника однолетнего, и они попросили меня помочь в методическом плане. Еще с весны меня тревожили сильные суховеи, выветривающие зимнюю влагу из почвы, и поэтому я рекомендовал поверхностную обработку земли, чтобы по возможности сохранить влагу.
Но в хозяйстве не оказалось нужной техники, поэтому вспашку снова сделали глубокой. Тем самым почву окончательно высушили. А тут и дождей нет. Зону рискованного земледелия нам никто не отменял, рассчитывать на летние осадки не приходится. Поэтому в нашем регионе сохранение зимней влаги – одна из главных забот земледельца. Каков вывод? Будь в этом хозяйстве концепция с грамотным анализом почв, с рекомендациями опытных агрономов и инженеров, то даже в нынешних жесточайших условиях кормовые травы можно было бы вырастить.
Другая беда – множество заимствованных методик по обработке почвы: канадская, полтавская и проч. Часто бывает так: приедет какой-нибудь специалист-европеец, соберет большую аудиторию, и именитые российские профессора слушают его, забыв, что было время, когда весь мир учился нашему земледелию. Хотя у нас есть своя заволжская методика, и в 2008г. Безенчукский институт предложил систему земледелия, взяв за основу опыт прошлого, адаптированного к реалиям нынешнего дня. «Основные пути повышения эффективности растениеводства Самарской области» — достаточно подробный труд целого научного коллектива.
— Какие могут быть последствия засухи?
— Я недавно вернулся из Башкирии, наблюдал там поля, много фотографировал и был удивлен стогам сена. Там вовсю кипит работа: прессуют, скирдуют, и все это заготовлено из неприхотливых многолетних трав. В нашем засушливом регионе они более чем уместны, но хозяйства их почему-то не сеют.
По Самарской области я сделал вывод: там, где хозяйство ведется системно, ущерб от засухи не столь велик. Но таких хозяйств от силы 2-3%, остальные 97% сработали безграмотно, о чем говорит сам вид полей. На севере области, в Камышлинском и Клявлинском районах бодренько стоит на полях только озимая рожь. Все сгорело, а она еще крепится, и урожай может быть на уровне 20-25 ц с гектара, как в хороший год.
Другое дело, что ржаная мука перестала быть востребованной, а жаль. Ведь мы чистого ржаного хлеба не видим, нас приучили к белой пшеничной муке. Так за последние годы наша область совершенно утратила разнообразие культур. Производители, стремясь получить прибыль, сеют только то, что можно продать наверняка и за хорошую цену. Их можно понять. Но если бы государство имело единую аграрную стратегию, то нашелся бы сбыт и ржи, и других культур, которые выдерживают самую жестокую засуху.
Теперь Самарской области грозит полная потеря поголовья крупнорогатого дойного и мясного скота. У нас и так остался минимум – 28 тысяч голов, а поскольку кормов нет, то ликвидируют и это поголовье. Сравните: в Татарии — 350 тыс. голов, в Башкирии – 300 тыс. Потеря поголовья обусловлена как раз монокультурой, когда крестьянам невыгодно засевать поля кормовыми травами. Если потеряем животноводство, то восстановить его будет практически невозможно.
На днях я беседовал с фермером-животноводом, который, с завистью поглядывая на поле соседа, где худо-бедно растут подсолнухи, говорил, что неплохо бы из этих подсолнухов заложить силос для его буренок. И тогда бы он сохранил свое стадо. Подсчитали, что если заложить в цену стоимость зеленой массы, то она обойдется по 4 руб. за центнер, а стоимость самих семян в 5-7 раз выше. Поэтому соседский подсолнечник в качестве корма для буренок станет золотым. И тут снова нужна помощь госчиновников, поскольку сохранность дойного стада – это вопрос благополучия целого региона.
Для стабильности животноводства нужно определить и породный состав. Сейчас нам завезли голландских коров, но они не подходят для нашего климата, у них даже микрофлора в желудке другая. Коровы-иностранки могут жить только на сочных кормах, а у нас хороша бестужевская порода, выведенная давным-давно под Сызранью в имении Бестужевых.
Моя мать, заслуженный животновод России, всю жизнь работала с этой породой, прекрасно приспособленной к местным условиям и кормовой базе. В нашей зоне сохранилась и симментальская порода, которая позволяла башкирам вообще не заготавливать сено. Эти животные сами добывали себе корм, разгребая зимой снег.
На опытном соевом поле
Анатолия Павловича ЦИРУЛЕВА, кандидата сельскохозяйственных наук, директора фонда сельскохозяйственного обучения, проще застать в полях, чем в кабинете. Потому как именно на земле группа ученых отрабатывает новые технологии, чтобы передать их крестьянам.
Подъехав к полю, засеянному соей, мы были приятно удивлены. В воздухе чувствовалась не знойная сухость, а влажность и прохлада. Да и сам вид ровненьких зеленых рядов сои не наводил на мысль о засухе. А самое поразительное то, что на земле не было ни одной трещины. На всех 20 гектарах в междурядьях виднелась рассыпчатая, пушистая почва.
— Мы не пашем эту землю уже 6 лет, — объяснил Анатолий Павлович. — Осенью обработали два раза на глубину 6-8 см, чтобы избавиться от сорняков, и это лучшее условие для накопления и сбережения влаги. Сейчас ее в метровом слое 80-90 мм. Многие крестьяне пытаются заняться этой культурой, но применяют к ней технологию ячменя, овса, поэтому у них не совсем получается.
Соя для нас — иностранка, она дает хорошие урожаи в муссонных дальневосточных регионах. Ее пытались производить на самарской земле еще в 30-х годах, но очень скоро идею успешно зарубили. Теперь саратовские и самарские ученые вывели районированный сорт сои, приспособленный к нашим условиям. А крестьяне делают ошибку, покупая случайные сорта.
— Этот сорт генно-модифицированный?
— Что вы?! У наших ученых нет такой материальной базы, здесь все натуральное. Кстати, в прошлом году приезжала делегация минсельхоза из Японии. Они определенно сказали, что ГМ-продуктов в Японии к 2012г. не будет, поэтому они с удовольствием будут покупать вот эту нашу сою.
— Как вы добились чистоты на поле?
— Это целая система ухода. С осени дважды провели поверхностную обработку, потом применили очень легкий гербицид, который не подавляет культуру, не накапливается в ней, не сказывается на здоровье людей, но не позволяет укрепиться сорнякам. В засуху растение плохо берет элементы питания из почвы, и мы помогаем ему питаться через листья.
Сегодня я подъехал сюда в 4 утра, мы делали воздушную обработку. И было хорошо видно, что роса, которая конденсируется из воздуха, вся осталась на листьях. Но если дождя не будет еще дней 10, то и наше опытное поле пожелтеет. В таких условиях может расти только верблюжья колючка. Представьте: за три месяца вместо обычных 75 мм выпало всего 3 мм осадков.
— Какую технику применяете на поле?
— Есть дисковый культиватор, с помощью которого проводится поверхностная обработка. Он импортный, дорогой, но надежный. Немецкие производители имеют в России свой завод «Евротехника», там и сеялки можно купить. Но, как бы ни были хороши машины, без продуманной технологии они не дадут результата. Все должно быть в единой цепочке, в которой нет ни одного лишнего звена. Минеральные удобрения мы не используем, только биопрепараты.
22 июля соберем здесь большой областной семинар. Пригласим крестьян из Саратова и Оренбурга, все подробно расскажем и покажем, раскопаем почву, сделаем шурф, чтобы все увидели ее структуру. Смысл нашей работы как раз в том, чтобы делиться опытом, но мы готовы принять и замечания.
— На какой урожай рассчитываете, если культура не сгорит под солнцем?
— В прошлом году, более благоприятном, мы собрали по 1 тонне с гектара. По стоимости это 300 евро. О таком урожае можно только мечтать. Но в этом году будем рады, если получим с гектара хотя бы полтонны.
Придет ли помощь?
Вернемся к началу разговора с В.Б.ТРОЦ, когда он говорил о том, что ученые, крестьяне и госчиновники словно в разных мирах живут, у них нет мотивации для объединения усилий. Кому-кому, а ученым этот упрек не бросишь. Достаточно даже короткого знакомства с ними, чтобы понять глубину их заинтересованности в союзе с крестьянством. Ведь без этого теряется смысл работы тех и других.
Не упрекнешь и рядовых фермеров, многие из которых в этом году разорятся до нитки. Долгие годы они работали в условиях выживания и не могли содержать опытных специалистов, покупать дорогую технику для поверхностной обработки почвы, не могли заплатить ученым за анализ почвенного состава полей. Они хорошо помнят, как два года назад, получив приличный урожай пшеницы, продавали ее очень дешево, лишь бы расплатиться с кредиторами.
Нынешний крестьянин похож на бездомного, который скорей-скорей должен построить себе жилье до наступления холодов, и у него нет ни времени для обдумывания проекта, ни средств, чтобы нанять специалистов. Одна думка – сохранить крышу над головой. Без помощи государства наши крестьяне никогда не поднимутся. Но придет ли эта помощь?!
В прошлом году ее ждали фермеры Оренбуржья, пострадавшие от засухи. Им обещали, но так и не дали ни рубл*. В этом году засухой накрыты огромные территории России, и очень сомнительно, что самарцам помогут из Москвы. Татария и Башкирия по известным причинам еще могут ждать помощи из центра, а наша губерния, как всегда, останется на голодном пайке.
Да и может ли российское крестьянство рассчитывать на единую государственную стратегию, если на днях президент Д.МЕДВЕДЕВ, находясь в Биробиджане, заявил, что «дал поручение правительству доработать закон, позволяющий закладывать землю для решения финансовых вопросов». Этот закон понадобился именно сейчас, когда тысячам сельских хозяйств реально грозит банкротство. Кому же отдаст землю разорившийся крестьянин? Конечно, банкиру. За долги. Вот только «доработают закон» — и пойдет «помощь от государства»…
— Засуха-2010 обнажила глубокий порок отечественного земледелия и животноводства. Я уже не раз высказывал коллективное мнение ученых о том, что отсутствие системности и продуманной государственной политики однажды приведет крестьян к краху. Погода предыдущих лет (2005-2008гг.) была для них более-менее благоприятной, они как-то держались на плаву.
Но вот теперь мы дожили до аномальных условий и разводим руками: что, дескать, поделаешь с этим раскаленным солнцем? Да, действительно, оно этим летом особенно жесткое, но стоит ли во всех бедах винить только погоду? Еще в XIX в. русский почвовед В.В.ДОКУЧАЕВ, проводя исследования почв и природных условий, установил, что причинами засухи и неурожая являются безсистемное использование почв, неумеренная распашка степей и вырубка лесов. Вследствие этого происходит эрозия и разрушение структуры почв, и они перестают удерживать атмосферную влагу.
В советские годы, хотя и со скрипом, но подвижки в создании системности происходили, а сейчас крестьянство отброшено в XIX век. Создается впечатление, что ученые, фермеры и госчиновники живут в разных мирах, и у них нет мотивации для объединения усилий. Я разъясню суть нашей общей масштабной проблемы на конкретных примерах.
Одно из крестьянских хозяйств Волжского района задумало заложить плантации новых кормовых культур. Им очень хотелось в этом году произвести семена дорогостоящей мальвы кормовой, донника однолетнего, и они попросили меня помочь в методическом плане. Еще с весны меня тревожили сильные суховеи, выветривающие зимнюю влагу из почвы, и поэтому я рекомендовал поверхностную обработку земли, чтобы по возможности сохранить влагу.
Но в хозяйстве не оказалось нужной техники, поэтому вспашку снова сделали глубокой. Тем самым почву окончательно высушили. А тут и дождей нет. Зону рискованного земледелия нам никто не отменял, рассчитывать на летние осадки не приходится. Поэтому в нашем регионе сохранение зимней влаги – одна из главных забот земледельца. Каков вывод? Будь в этом хозяйстве концепция с грамотным анализом почв, с рекомендациями опытных агрономов и инженеров, то даже в нынешних жесточайших условиях кормовые травы можно было бы вырастить.
Другая беда – множество заимствованных методик по обработке почвы: канадская, полтавская и проч. Часто бывает так: приедет какой-нибудь специалист-европеец, соберет большую аудиторию, и именитые российские профессора слушают его, забыв, что было время, когда весь мир учился нашему земледелию. Хотя у нас есть своя заволжская методика, и в 2008г. Безенчукский институт предложил систему земледелия, взяв за основу опыт прошлого, адаптированного к реалиям нынешнего дня. «Основные пути повышения эффективности растениеводства Самарской области» — достаточно подробный труд целого научного коллектива.
— Какие могут быть последствия засухи?
— Я недавно вернулся из Башкирии, наблюдал там поля, много фотографировал и был удивлен стогам сена. Там вовсю кипит работа: прессуют, скирдуют, и все это заготовлено из неприхотливых многолетних трав. В нашем засушливом регионе они более чем уместны, но хозяйства их почему-то не сеют.
По Самарской области я сделал вывод: там, где хозяйство ведется системно, ущерб от засухи не столь велик. Но таких хозяйств от силы 2-3%, остальные 97% сработали безграмотно, о чем говорит сам вид полей. На севере области, в Камышлинском и Клявлинском районах бодренько стоит на полях только озимая рожь. Все сгорело, а она еще крепится, и урожай может быть на уровне 20-25 ц с гектара, как в хороший год.
Другое дело, что ржаная мука перестала быть востребованной, а жаль. Ведь мы чистого ржаного хлеба не видим, нас приучили к белой пшеничной муке. Так за последние годы наша область совершенно утратила разнообразие культур. Производители, стремясь получить прибыль, сеют только то, что можно продать наверняка и за хорошую цену. Их можно понять. Но если бы государство имело единую аграрную стратегию, то нашелся бы сбыт и ржи, и других культур, которые выдерживают самую жестокую засуху.
Теперь Самарской области грозит полная потеря поголовья крупнорогатого дойного и мясного скота. У нас и так остался минимум – 28 тысяч голов, а поскольку кормов нет, то ликвидируют и это поголовье. Сравните: в Татарии — 350 тыс. голов, в Башкирии – 300 тыс. Потеря поголовья обусловлена как раз монокультурой, когда крестьянам невыгодно засевать поля кормовыми травами. Если потеряем животноводство, то восстановить его будет практически невозможно.
На днях я беседовал с фермером-животноводом, который, с завистью поглядывая на поле соседа, где худо-бедно растут подсолнухи, говорил, что неплохо бы из этих подсолнухов заложить силос для его буренок. И тогда бы он сохранил свое стадо. Подсчитали, что если заложить в цену стоимость зеленой массы, то она обойдется по 4 руб. за центнер, а стоимость самих семян в 5-7 раз выше. Поэтому соседский подсолнечник в качестве корма для буренок станет золотым. И тут снова нужна помощь госчиновников, поскольку сохранность дойного стада – это вопрос благополучия целого региона.
Для стабильности животноводства нужно определить и породный состав. Сейчас нам завезли голландских коров, но они не подходят для нашего климата, у них даже микрофлора в желудке другая. Коровы-иностранки могут жить только на сочных кормах, а у нас хороша бестужевская порода, выведенная давным-давно под Сызранью в имении Бестужевых.
Моя мать, заслуженный животновод России, всю жизнь работала с этой породой, прекрасно приспособленной к местным условиям и кормовой базе. В нашей зоне сохранилась и симментальская порода, которая позволяла башкирам вообще не заготавливать сено. Эти животные сами добывали себе корм, разгребая зимой снег.
На опытном соевом поле
Анатолия Павловича ЦИРУЛЕВА, кандидата сельскохозяйственных наук, директора фонда сельскохозяйственного обучения, проще застать в полях, чем в кабинете. Потому как именно на земле группа ученых отрабатывает новые технологии, чтобы передать их крестьянам.
Подъехав к полю, засеянному соей, мы были приятно удивлены. В воздухе чувствовалась не знойная сухость, а влажность и прохлада. Да и сам вид ровненьких зеленых рядов сои не наводил на мысль о засухе. А самое поразительное то, что на земле не было ни одной трещины. На всех 20 гектарах в междурядьях виднелась рассыпчатая, пушистая почва.
— Мы не пашем эту землю уже 6 лет, — объяснил Анатолий Павлович. — Осенью обработали два раза на глубину 6-8 см, чтобы избавиться от сорняков, и это лучшее условие для накопления и сбережения влаги. Сейчас ее в метровом слое 80-90 мм. Многие крестьяне пытаются заняться этой культурой, но применяют к ней технологию ячменя, овса, поэтому у них не совсем получается.
Соя для нас — иностранка, она дает хорошие урожаи в муссонных дальневосточных регионах. Ее пытались производить на самарской земле еще в 30-х годах, но очень скоро идею успешно зарубили. Теперь саратовские и самарские ученые вывели районированный сорт сои, приспособленный к нашим условиям. А крестьяне делают ошибку, покупая случайные сорта.
— Этот сорт генно-модифицированный?
— Что вы?! У наших ученых нет такой материальной базы, здесь все натуральное. Кстати, в прошлом году приезжала делегация минсельхоза из Японии. Они определенно сказали, что ГМ-продуктов в Японии к 2012г. не будет, поэтому они с удовольствием будут покупать вот эту нашу сою.
— Как вы добились чистоты на поле?
— Это целая система ухода. С осени дважды провели поверхностную обработку, потом применили очень легкий гербицид, который не подавляет культуру, не накапливается в ней, не сказывается на здоровье людей, но не позволяет укрепиться сорнякам. В засуху растение плохо берет элементы питания из почвы, и мы помогаем ему питаться через листья.
Сегодня я подъехал сюда в 4 утра, мы делали воздушную обработку. И было хорошо видно, что роса, которая конденсируется из воздуха, вся осталась на листьях. Но если дождя не будет еще дней 10, то и наше опытное поле пожелтеет. В таких условиях может расти только верблюжья колючка. Представьте: за три месяца вместо обычных 75 мм выпало всего 3 мм осадков.
— Какую технику применяете на поле?
— Есть дисковый культиватор, с помощью которого проводится поверхностная обработка. Он импортный, дорогой, но надежный. Немецкие производители имеют в России свой завод «Евротехника», там и сеялки можно купить. Но, как бы ни были хороши машины, без продуманной технологии они не дадут результата. Все должно быть в единой цепочке, в которой нет ни одного лишнего звена. Минеральные удобрения мы не используем, только биопрепараты.
22 июля соберем здесь большой областной семинар. Пригласим крестьян из Саратова и Оренбурга, все подробно расскажем и покажем, раскопаем почву, сделаем шурф, чтобы все увидели ее структуру. Смысл нашей работы как раз в том, чтобы делиться опытом, но мы готовы принять и замечания.
— На какой урожай рассчитываете, если культура не сгорит под солнцем?
— В прошлом году, более благоприятном, мы собрали по 1 тонне с гектара. По стоимости это 300 евро. О таком урожае можно только мечтать. Но в этом году будем рады, если получим с гектара хотя бы полтонны.
Придет ли помощь?
Вернемся к началу разговора с В.Б.ТРОЦ, когда он говорил о том, что ученые, крестьяне и госчиновники словно в разных мирах живут, у них нет мотивации для объединения усилий. Кому-кому, а ученым этот упрек не бросишь. Достаточно даже короткого знакомства с ними, чтобы понять глубину их заинтересованности в союзе с крестьянством. Ведь без этого теряется смысл работы тех и других.
Не упрекнешь и рядовых фермеров, многие из которых в этом году разорятся до нитки. Долгие годы они работали в условиях выживания и не могли содержать опытных специалистов, покупать дорогую технику для поверхностной обработки почвы, не могли заплатить ученым за анализ почвенного состава полей. Они хорошо помнят, как два года назад, получив приличный урожай пшеницы, продавали ее очень дешево, лишь бы расплатиться с кредиторами.
Нынешний крестьянин похож на бездомного, который скорей-скорей должен построить себе жилье до наступления холодов, и у него нет ни времени для обдумывания проекта, ни средств, чтобы нанять специалистов. Одна думка – сохранить крышу над головой. Без помощи государства наши крестьяне никогда не поднимутся. Но придет ли эта помощь?!
В прошлом году ее ждали фермеры Оренбуржья, пострадавшие от засухи. Им обещали, но так и не дали ни рубл*. В этом году засухой накрыты огромные территории России, и очень сомнительно, что самарцам помогут из Москвы. Татария и Башкирия по известным причинам еще могут ждать помощи из центра, а наша губерния, как всегда, останется на голодном пайке.
Да и может ли российское крестьянство рассчитывать на единую государственную стратегию, если на днях президент Д.МЕДВЕДЕВ, находясь в Биробиджане, заявил, что «дал поручение правительству доработать закон, позволяющий закладывать землю для решения финансовых вопросов». Этот закон понадобился именно сейчас, когда тысячам сельских хозяйств реально грозит банкротство. Кому же отдаст землю разорившийся крестьянин? Конечно, банкиру. За долги. Вот только «доработают закон» — и пойдет «помощь от государства»…
регион:
Россия
